- Смотри, какой дремучий бор! А эти чёрные сосны - они же огромны! Давай пойдём туда, - решительно сказала Деркете и потянула сестру за собой.
- Ну уж нет! Чего я в лесах не видела? Ты лучше посмотри, какие тут бескрайние снежные просторы, они же все искрятся, словно маленькое чудо. Я хочу туда! – возразила Лира.
- А я туда не пойду, нагляделась уже на снега, они тут и так повсюду. Я хочу в Хёльбрек, - сообщила, взглядываясь в верхушки высоченных сосен, Деркете и зашагала налево.
- А с чего ты взяла, что в него можно попасть через этот страшный и угрюмый лес? Бррр! Ну нет, спасибо, - и Лира пошла направо.
Давным-давно, когда родные земли норнов ещё не были атакованы Ледяным драконом Йормагом, жил-был прекрасный юноша Исвальд. Широко открытые глаза его глядели в будущее весело и бесстрашно. Невероятно лёгкий на подъём, решительный, немного буйный и непостоянный, он был магом–элементалистом, избравшим для себя стихию ветра, на которую был столь похож. Некоторые даже считали его легкомысленным, да так оно, пожалуй, и было. Единственной вечной его привязанностью была она – совсем не похожая на самого Исвальда.
Илва охлаждала его темперамент. Успокаивала, когда он выходил из себя и в безумной радости грозился снести всё вокруг. Бесконечно преданная и любящая, она через всю жизнь прошла вместе с Исвальдом. Холодная и неприступная внешне, как высочайшие снежные вершины, и удивительно тёплая и заботливая внутри, как очаг родного дома. Зачастую она грустила, думая о чём-то своём, только одной ей ведомом, но Исвальд всегда мог развеселить спутницу жизни и увлечь её за собой, в бесконечную пучину радости.
Пришло время, когда Исвальд стал просить руки Илвы. Сама она, разумеется, уже многие годы была согласна и только и ждала этого момента, но традиции требовали согласия родителей и благословления Духов Дикой природы. И пришлось Исвальду ступить на трудный и тернистый путь испытаний, уготовленных ему Духами.
Первое испытание, ниспосланное медведем, Исвальд прошёл с лёгкостью и уверенностью в себе. Борясь с сыновьями Сванира по приказанию Волка, он лишь улыбался своим мыслям. Дарованное Снежным Леопардом задание Исвальд выполнил с блеском.
Испытание Ворона приближалось к концу. Исвальд, уверенный в победе и бесконечно счастливый от предстоящей свадьбы, решительно шагал по скалам. Высоким скалам, вокруг которых – пустота, леденящая жилы и ввергающая в безмолвный ужас. Один лишний шаг – и… Неловкий взмах рук, потеря равновесия – и вот уже Исвальд пустился в бесконечный полёт, вниз и вниз, на самое дно, которого там даже не было – одна лишь сгущающаяся тьма…
Холодные северные ветра подхватили его, увлекли за собой, закружили и унесли в своём решительном потоке. Невероятная боль раздирала Исвальда изнутри, и все его мысли занимало лишь одно – печальное лицо Илвы, её фарфоровая кожа, голубые любящие глаза, в которых он всегда боялся утонуть… Исвальд и сам не заметил, как обратился ветром. Он потерял свою сущность, потерял самого себя, и, казалось, теперь эти порывы состояли из одного горя, печали и потери. Он был свободен навсегда, он был волен лететь, куда душе угодно, но ничего он теперь не хотел. Его жизнь окончилась – потому что он не представлял своей жизни без неё.
Илва, узнав о постигшем любимого несчастье, погрузилась в бесконечную скорбь. Она отвернулась от Духов Дикой природы, она не могла думать ни о чём, кроме Исвальда. Крохотные слезинки, искрящиеся и сверкающие, замерзали, не достигая щёк. Она не могла заставить себя уйти с этих снежных равнин, не могла прекратить горевать… Духи Дикой природы пожалели её, отвернувшуюся от них. Магия Снежного Леопарда обратила Илву в морозные узоры на стекле. Каждая завитушка – словно прощальный взмах нежной руки, каждая чёрточка - шаг навстречу пропасти, каждая точка – её замёрзшая слезинка.
И поныне они неотделимы друг от друга, но не имеющие возможности воссоединиться вновь. Исвальд – ледяной северный ветер, носящийся по просторам и сносящий путников с ног, безумно завидующий их простой и беспечной жизни. Илва – расписывающая на окнах домов и храмов историю своей жизни, любви и потери.
Смешанные чувства вызывала у неё родина норнов. Бескрайняя пустыня слепящего снега, в котором можно было утонуть по пояс... Бураны и метели, пугающие своим стихийным буйством даже самых отчаянных смельчаков... И это удивительное ночное небо, порой безмолвное и чистое в своей черноте, порой наполненное трепещущими, как на ветру, звёздами, и лишь редко-редко открывающее своё главное сокровище - северное сияние.
Так, кутаясь в тонкую кроличью шубку и тепло костра, девушка задремала.
- Эй, - услышала она сквозь сон, - ты спишь, что ли?
Открыла один глаз. Сидящий рядом с ней старик явно горел желанием пообщаться.
- Меня зовут Свенельд. И я скальд, - гордо представился он. - Хочешь, поведаю тебе наши сказания?
- Ну, - Деркете обречённо открыла второй глаз, понимая, что сон ей сегодня не грозит.
Старик оживился. Рассказывал он хорошо, складно и, неожиданно для себя, девушка увлеклась.
Когда мир ещё не был объят страхом, а земля наша благоденствовала, жила дева-воительница по имени Ингелда. Лёд и пламя слились в ней воедино, наделив её небывалой силой и удивительной красотой. Была она статной, с огненно-рыжей гривой волос и глазами цвета стали. Будучи младшей дочерью прославленного героя, превзошла Ингелда в воинском искусстве даже своих братьев.
Отовсюду приезжали желающие посвататься к Ингелде. Та ставила лишь одно условие: жених должен владеть мечом лучше, чем она сама. Время шло, а Ингелда всё не выходила замуж. Настолько силен был её дух, что никто не мог победить деву в честном поединке. Высока была цена за эту попытку - в случае поражения рыжеволосая воительница убивала незадачливого жениха.
Но она упрямо ждала, веря, что встретит мужчину, равного ей; мужчину, которого бы полюбила. И был такой - Вульфгар. Слыл он бесстрашным воином и был уверен, что одолеет прекрасную Ингелду. Да и та была бы не против, давно её сердце убыстряло свой бег при взгляде на Вульфгара. Но, увы, судьба распорядилась иначе. Ингелда огненным вихрем налетела на воина, парируя все его удары и оттесняя к стене, пока тот не оступился и не упал, выронив меч.
- И что? - жадно спросила Деркете. - Она и его убила?
- А то, как же. Сурова была Ингелда.
- Вот стерва, - с восхищением на грани зависти протянула девушка.
- Не перебивай, - старик погрозил ей кривым пальцем.
С тех пор, как Ингелда похоронила Вульфгара, она стала подолгу пропадать в лесу. А однажды и вовсе не вернулась. В волчицу дикую обратилась, поговаривали тогда люди.
Костёр тихо потрескивал, отбрасывая живые тени на лица путников. Внезапно тишину ночи нарушили голоса. В лагерь вошли пятеро Волкорожденных. Дружески переговариваясь с другими норнами, они стали устраиваться на ночлег. Один из них, закутанный в меховой плащ, подошёл к огню, чтобы погреться. Капюшон упал с его головы, и Деркете увидела, что это рыжеволосая женщина с серыми глазами, смотрящими холодно и внимательно.
- Ингелда! - окликнул её кто-то.
- Иду, Вульфгар.
Деркете с подозрением посмотрела на скальда.
- Ты что же, получается, соврал мне?
Глазки у того забегали, он начал оправдываться:
- А что? Зато так красиво вышло. Да, не устояла наша Ингелда против силы Вульфгара, сумел он победить её. И вообще, чегой-то ты недовольная? Историю рассказал, развлёк - бесплатно, заметь! Вот ведьма-то, - последнюю фразу норн проворчал уже себе под нос.
Но Деркете услышала.
- Прокляну же, - почти ласково пообещала она ему.
Остаток ночи девушка провела в полудрёме, думая о чем-то своём, изредка поглядывая на супругов, которые сидели чуть в стороне ото всех и, тесно прижавшись друг к другу, негромко переговаривались.
Комментариев нет:
Отправить комментарий